На второй или третий день после приезда мама повела нас с сестрёнкой в гости к дяде Грише - брату отца. Там же мне предстояло и увидеть впервые своих двоюродных братьев Васю, Колю и Петра (слева направо). Когда весной 1941 года отец получил эту фотографию то, увидев своих племянников в этих одеяниях, тут же послал маму на почту отсылать денежный перевод. Надо сказать, что в то голодное время авиация была элитной частью Вооружённых сил, и семьи лётчиков ни в чём не испытывали нужды, а продуктов хватало и на хозяев снимаемого жилья.
Удивительное дело, отца почти не помню, а этот день с дядей Гришей и поныне помню до мельчайших деталей. Стихи "Вот качусь я в санках по горе крутой", что он читал, и даже загадку его, которую никогда после не слышал: "Идёт Иваха - деревянная рубаха, где пройдёт - там след проведёт". И эти запахи свежего чёрного хлеба и блюдца с душистым янтарным мёдом.
Не покидает ощущение, что он предчувствовал своё неотвратимое будущее. Буквально через неделю ему пришла повестка на фронт. Сначала все колхозные механизаторы были на брони от призыва, но уже в 1942 году на всех тракторах рулили только женщины да калеки. И, как и на дядю Пашу летом, уже через месяц пришла похоронка. Земляки одного с ним призыва, чудом уцелевшие и пришедшие домой, рассказывали, что, затыкая бреши на фронтах первого года войны, их, необученых, бросали на передовую с одной винтовкой на троих. На вопросы, а чем же нам отвечать на огонь, отвечали: оружие возьмёте у тех, кто упадёт, будучи раненым или убитым.
Помню, как мамина подруга-почтальонша, рыдала: не хочу работать, разносить эти проклятые похоронки, от меня уже все шарахаются на селе.
Комментариев нет:
Отправить комментарий