ВИАРДО - ОТ И ДО

Это было как удар молнии, как раскаты грома. Первое представление итальянской оперы из Парижа тем памятным вечером 1843 года произвело фурор, катарсис и шок. А для наших героев ещё и решительно поменяло всю жизнь. 22ухлетняя Полина Мишель Фердинанд Гарсия Виардо на другое утро проснулась европейской знаменитостью. 25илетний Иван Сергеевич Тургенев, начинающий литератор, пробавлявшийся стихами, и заснуть не мог. Ибо полюбил. Сразу, безумно и безнадёжно. Ибо понял: теперь уже он не принадлежит себе, а обречён следовать тенью за этой Виардо всю жизнь.

Вот как он сам вспоминал потом этот день:

Шел «Севильский цирюльник», в котором Виардо исполняла партию Розины. Началась картина первого акта. «Комната в доме Бартоло. Входит Розина: небольшого роста, с довольно крупными чертами лица и большими, глубокими, горячими глазами. Пестрый испанский костюм, высокий андалузский гребень торчит на голове немного вкось. «Некрасива!» — повторил мой сосед сзади. «В самом деле», — подумал я.

Вдруг совершилось что-то необыкновенное! Раздались такие восхитительные бархатные ноты, каких, казалось, никто никогда не слыхивал... По зале мгновенно пробежала электрическая искра... В первую минуту — мертвая тишина, какое-то блаженное оцепенение... но молча прослушать до конца — нет, это было свыше сил! Порывистые «браво! браво!» прерывали певицу на каждом шагу, заглушали её... Сдержанность, соблюдение театральных условий были невозможны; никто не владел собою. Восторг уже не мог вместиться в огромной массе людей, жадно ловивших каждый звук, каждое дыхание этой волшебницы, завладевшей так внезапно и всецело всеми чувствами и мыслями, воображением молодых и старых, пылких и холодных, музыкантов и профанов, мужчин и женщин... Да! это была волшебница! И уста её были прелестны! Кто сказал «некрасива»? — Нелепость!

Не успела еще Виардо-Гарсиа кончить свою арию, как плотина прорвалась: хлынула такая могучая волна, разразилась такая буря, каких я не видывал и не слыхивал. Я не мог дать себе отчета: где я? что со мною делается? Помню только, что и сам я, и всё кругом меня кричало, хлопало, стучало ногами и стульями, неистовствовало. Это было какое-то опьянение, какая-то зараза энтузиазма, мгновенно охватившая всех с низу до верху, неудержимая потребность высказаться как можно громче и энергичнее.

Это было великое торжество искусства! Не бывшие в тот вечер в оперной зале не в состоянии представить себе, до какой степени может быть наэлектризована масса слушателей, за пять минут не ожидавшая ничего подобного.

При повторении арии для всех стало очевидно, что Виардо не только великая исполнительница, но и гениальная артистка... Каждое почти украшение, которым так богаты мотивы Россини, явилось теперь в новом виде: новые, неслыханно-изящные фиоритуры сыпались как блистательный фейерверк, изумляли и очаровывали, никогда не повторяясь, порожденные минутой вдохновения. Диапазон её голоса от сопрано доходил до глубоких ласкающих сердце нот контральто с неимоверной легкостью и силою. Обаяние певицы и женщины возрастало кресчендо в продолжение всего первого акта, так что под конец каждый с нетерпением ожидал возможности поделиться с кем-нибудь из близко знакомых переполнившими душу впечатлениями. И действительно, последовавший затем антракт не походил на обыкновенные: началось сильное передвижение, но довольно долго почти никто не выходил из партера: отовсюду слышались горячие восклицания восторга и удивления. Вызовам, казалось, не будет конца...

Задействовав все свои личные связи, 1 ноября он был, наконец, представлен оперной диве и потом отмечал этот день, как самый большой праздник, всю жизнь.

Тургенев оказался в числе четырех избранных поклонников Полины Виардо. Первым считался сын директора императорских театров С. А. Гедеонов. По воспоминаниям современников, «он приказал устроить возле сцены Большого театра особую комнату, где Виардо проводила несколько часов после каждого спектакля среди своих друзей, число которых сначала было неограниченно, но потом в волшебный покой допускались только четверо»: С. А. Гедеонов, А. А. Комаров, И. П. Мятлев, И. С. Тургенев. Все — начинающие поэты и охотники. Однажды они убили медведя в лесных окрестностях Петербурга и «привезли в подарок своей богине редкую по красоте и величине шкуру». «Виардо всякий раз после спектакля покоилась на этой шкуре, а друзья помещались у лап, занимали артистку рассказами о своих похождениях, читали стихи. Вскоре счастливцев прозвали четырьмя лапами: первой, второй, третьей и четвертой». Тургенев к числу первых «лап» не принадлежал, но и последней, вероятно, не был.

(Ю.В.Лебедев, "Тургенев", ЖЗЛ)

  
Но по завершении  гастролей сопровождал певицу во Францию один лишь Тургенев. Жизнь его теперь распалась на две неравные части: ОТ встречи с Виардо, когда он не чувствовал себя несчастным лишь находясь подле неё, и ДО - счастливую и беззаботную, утраченную навсегда. Это была любовь-наваждение, болезнь, какая-то безумная страсть. Временами он впадал в отчаянье, проклинал себя. И её тоже, называя "безобразной". Друзья считали его положение прискорбным, многих из них он растерял. Толстой, этот знаток человеческих душ, только хватался за голову. А сам Тургенев признавался Фету: "Я заслужил то, что со мной происходит. Счастливым я способен быть только тогда, когда женщина поставит свой каблук мне на шею, вдавливая меня носом в грязь". Желая избавиться от этого наваждения, неоднократно заводил романы с интересными женщинами, как две Марии: сестра Толстого и актриса Савина. Но а решительный момент однолюб срывался в Париж, оставляя своих избранниц глубоко несчастными.

Все современники в один голос утверждают, что Виардо была не просто некрасива, а "безобразна". Сутулая, с выпученными глазами, крупными чертами и огромным ртом. Все изображения ниже - лесть художников, а поздние фото - ни о чём: в зрелом возрасте внешние черты нивелируются, и отражается лишь духовная суть человека. Ну а этого у неё не отнимешь. Талантлива тоже до безобразия. Прекрасная пианистка - ученица Листа, великая певица и актриса, композитор, художница (верхние рисунки ниже - её). Прекрасно говорила на пяти языках: испанском, французском, итальянском, английском и немецком. Общаясь с Тургеневым, выучила и русский. Да так превосходно, что стала фактически его редактором. "Ни одна строка Тургенева не попадала в печать прежде, чем он не познакомил меня с нею. Вы, русские, не знаете, насколько вы обязаны мне, что Тургенев продолжает писать и работать", - заявила она однажды на голубом глазу. Он тоже не оставался в долгу: писал либретто к её операм, стихи для романсов ("Утро туманное" слышали?).

Стоит ли удивляться, что при таких способностях недостатка в романах Виардо не испытывала? Тургенев ревновал её лишь к знаменитостям, и особенно - к итальянцам-композиторам. Сама Полина по-настоящему привязана была лишь к одному человеку - Жорж Санд. Две звезды, две странные повести. Это по совету старшей подруги в 1840 году она вышла замуж  за директора парижской итальянской оперы Луи Виардо, старше её на 21 год. Жорж отвечала взаимностью: изобразила Полину в своём знаменитом романе "Консуэло", а позже закрыла глаза на её роман со своим сыном.

Мать Тургенева, властная орловская помещица, эту странную любовь единственного сына сразу встретила в штыки. Съездила даже на концерт Виардо, но, вернувшись домой, изрекла: "А надо признаться, хорошо поёт проклятая цыганка". Когда все её старания прекратить противоестественную связь не возымели действия, отказала сыну от дома, ограничила в средствах, а внебрачную внучку Пелагею (от крепостной белошвейки) приказала забрать к себе в Париж. Это её изобразил потом сын в своём "Му-Му".

Так и воспитывали они, Тургенев и "Луи, братец Луи" девицу, превращённую в Полину, и четверых детей примадонны, младшенького из которых писатель тщился приписать себе. К тому времени оба лишены были всех мужских прерогатив и переведены в ранг "просто надёжных друзей". Так они и жили счастливо. И умерли в один год. В 1883ем. Певица пережила своих ближних на 27 лет. Ушла в один год с Толстым, даже его превзойдя на семь лет. Но более всего удивляют и поражают воображение не эти цифры, а те сорок лет, что прожила, не угасая, столь странная и уникальная Любовь.